Максим Пешин: «В театре все по-настоящему»

Новый режиссер театра для детей и молодежи о своем пути на сцену и любви к Омску.

Новый сезон Омский театр для детей и молодежи открывает с новым режиссером. На сцене ТЮЗа уже идут три его спектакля – «Андерсен. Истории», «Свадьба» и «Возвращение домой», так что приказ о назначении Максима Пешина вторым режиссером, по сути, лишь констатация давно свершившегося факта.

«Мне интересно в Омске»

– Максим, все едут из Омска, а вы, наоборот, в Омск. Почему?

– Ходили слухи, что Омск – третья театральная столица: здесь только десять государственных театров! В Перми – четыре: драма, опера, кукла, ТЮЗ. После окончания Пермского института искусства и культуры отправились впятером в пятьдесят пятый регион в «Пятый театр»: Артем Ильин (он сейчас играет в драмтеатре), Роман Дряблов (сейчас в Питере), Миша Жмаев (ушел из профессии), Ольга Ванькова (тоже в Питере, у Андрея Могучего). Мне интересно в Омске, здесь многое делается с точки зрения театра, культуры.

– Это вас я видела в фильме «Омск, я люблю тебя» в футуристической новелле, где над улицами летают космические корабли?

– Анимацию Максим Дьячук сделал. Продюсер Дима Галдин придумал такой фильм к юбилею города. Я снялся в одной новелле, другую – «Крыша», где играет Артем Ильин, – срежиссировал.

– А еще я видела вас в роли следователя в фильме Андрея Кириллова «По следам «Черной кошки».

– Андрей Кириллов снял еще и фильм про Колчака, где я играю министра финансов Омской области. А не так давно меня попросили поставить фехтование и сценический бой с актерами Центра современной драматургии, спектакль «Аладдин» поедет на фестиваль «Коляда-Plays». Тьфу, тьфу, тьфу – работа кипит.

Кладовщик-сборщик

– В «Пятом театре» отыграли три сезона?

– Нас учили идеальному театру, театру-сговору, театру мысли. А настоящий репертуарный театр оказался заводом по производству радости: из-за количества страдало качество. Появилось желание сменить профессию. Надо мной в отделе кадров до сих пор смеются: артист – и вдруг кладовщик-сборщик. Таскал крупную бытовую технику. Еду однажды в лифте и думаю: «Пять лет учился режиссуре, что я здесь делаю?» Но идти в театр ради театра не хотелось. Владимир Золотарь работал в Перми в «Театре-Театре», потом стал главным режиссером Омского ТЮЗа. Отправил ему резюме с припиской: если идти в театр, то к вам, мне нравится ваш почерк, интересна драматургия, которую вы используете. Когда он нас взял – меня, Тему Ильина, Пашу Путрика, Ксюшу Степанову, Саню Галимова, Веронику Крымских, началась хорошая продуктивная работа.

– Сейчас вы еще и преподаете в колледже? Недавно видела дипломную работу ваших студентов «У войны не женское лицо».

– Несколько лет назад меня позвала Наталья Геннадьевна Пичугина – в колледже культуры нужен был педагог по сценическому движению. А у ребят, которых вы видели, я в последний их год учебы был мастером курса.

Играть «про что»

– «Андерсен. Истории» – ваш режиссерский дебют?

– Спектакль вырос из лаборатории «Ателье-Т» Руслана Шапорина. Тогда в ТЮЗ приезжал завлит МХТ Павел Руднев, мы показали две истории – «Гадкий утенок» и «Тень». Руднев много и комплиментарно говорил о нашей работе. Но для полноценного спектакля нужна была третья – соединяющая история. Так появился «Дурень Ганс». Три части – детство, отрочество, юность.

– А потом вы взялись за комедию положений под названием «Свадьба»?

– В театре на 14 февраля было запланировано мероприятие «про любовь» – никто толком не понимал, какое именно. То ли музыкальная программа, то ли дивертисмент. В общем, пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что. И я предложил сделать спектакль – яркий, сочный и про любовь. «Свадьба» Робина Хоудона шла в Перми на сцене «Молот», сам не видел, но слышал, что очень смешная пьеса. Спектакль задумывался как антрепризный, карикатурный, но мы все равно искали глубину – играть «про что» всегда интереснее.

– Получилось очень смешно – зрители стонут от хохота! Но все же мой любимый спектакль в вашей постановке – «Возвращение домой» по пьесе Ярославы Пулинович.

– Впервые о пьесе «Птица Феникс возвращается домой» я узнал в 2011 году, она тогда только-только была написана. На фестивале «Большая перемена» в Перми моя однокурсница Светлана Яковлева делала эскизный показ, я играл Феликса. Позже пытался вернуться к этой пьесе в «Пятом театре» – не срослось. Видимо, к лучшему: в ТЮЗе на фестивале «Новое время» все получилось, эскизный показ вырос в спектакль.

– Ваш сосед по гримерке Александр Галимов говорил, что своим примером вы подвигли его к занятиям в спортзале.

– Тело – средство выразительности актера. Оно должно быть умным, прекрасным, пластичным, как глина, недаром у древних греков существовал культ тела. Меня в свое время пригласил в спортзал чемпион по бодибилдингу Иван Мельник. Когда впервые лег под штангу – чуть не умер, хотя и вес-то был смешной. Поэтому занимался усердно. Сейчас, когда помимо театра преподаю сценическое мастерство в колледже культуры, актерское мастерство в театре танца СК, провожу мастер-классы, на спортзал не остается времени.

История для ребят

– Чем порадуете зрителей в качестве второго режиссера Омского ТЮЗа?

– В марте 2020 года выйдет спектакль по пьесе Юрия Клавдиева «Собаки-якудза». Возможно, он будет называться «Стая». История в жанре боевика, стилистически сходная с работами Гая Ричи, Тарантино – много сценического боя, движения. В мир, где правят группировки, попадает домашний пес, которого выбросили на улицу. он понимает: чтобы выжить, надо этот мир перестраивать. Если говорить примитивно, история про супергероя. Пьесу Клавдиева мы тоже читали на фестивале «Новое время». Но если «Птицу Феникс» я для себя определил как историю для девочек, мелодраму, то «Собаки-якудза» – история для ребят. Там всего две женские роли – Кошка и Такса.

– Это здорово! В театрах практически нет спектаклей для мальчиков-подростков! Подростками вообще мало кто занимается – неуправляемые, дерзкие. Даже любящие родители с трудом выдерживают пубертатный период своих чад.

– Всегда было интересно: что нужно сделать, чтобы молодой человек осознанно купил билет в театр? В кино и дешевле, и куча спецэффектов, можно развалиться в кресле, грызть попкорн, пить кока-колу. Поэтому надо искать. Александр Калягин говорил, что в театре возможно все, кроме пошлости и скуки. Мне кажется, для подростков нужна внятная, интересная и мощная история.

Готовиться к работе над «Собаками-якудза» начнем прямо сейчас, будет занята вся молодежь. В пьесе две банды, бойцовские псы, постоянно вступающие друг с другом в поединки и схватки. Псы не могут быть вялыми, обрюзгшими, мешкообразными. Они должны быть мощными, жилистыми. Будем оттачивать технику сценического боя: кастеты, ножи, трубы, силовые приемы. Как-никак мы работаем в театре, а не в кино, здесь нет зеленого экрана, на котором потом дорисуют 300 атлетов, это не 3D-экшен. У нас живые актеры и все по-настоящему.

Всегда было интересно: что нужно сделать, чтобы молодой человек осознанно купил билет в театр? В кино и дешевле, и куча спецэффектов, можно развалиться в кресле, грызть попкорн, пить кока-колу. Поэтому надо искать.
Всегда было интересно: что нужно сделать, чтобы молодой человек осознанно купил билет в театр? В кино и дешевле, и куча спецэффектов, можно развалиться в кресле, грызть попкорн, пить кока-колу. Поэтому надо искать.