Епископ Савватий: Когда в 90-х шли разговоры о вступлении России в НАТО, в Омске собирались ежегодно выпускать взвод военных священников

В минувшие выходные отец Савватий простился со своими соратниками, земляками и единомышленниками и улетел «на повышение» в Москву, дав интервью «ОМСКРЕГИОНУ» уже в аэропорту.

Напомним, 13 апреля на заседания Священного Синода РПЦ Патриарх Московский и всея Руси Кирилл сообщил о назначении епископа Тарского и Тюкалинского Савватия председателем Синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами. 53-летний отец Савватий освобожден от управления Тарской епархией, которую возглавлял с 2012 года. О своем новом служении он рассказал нашему порталу.

— Для вас это назначение было внезапным?

— Оно стало для меня неожиданностью. Я не собирался служить где-то в другом месте — люблю Сибирь, Тару, Омскую область, и хотелось до конца дней служить Богу и народу здесь. Но так как это крест, от него отказываться нельзя. Я принял это послушание и надеюсь, что Господь благословит меня на добрые дела.

Александр Артемов подарил отцу Савватию сувенирный паспорт Омской области на память о родном регионе

— Какие-то задачи вам уже поставили, какую работу должны будете проводить по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами всей страны?

— Все задачи священника, независимо от того, в армии он или в тюремном служении — а я и служил в тюрьмах, и был руководителем епархиального отдела по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами, — послужить к духовной пользе, ко спасению души, к тому, чтобы образ божий в человеке очистился, просиял. Поэтому принципиальной разницы в том, где служит священник, нет. Есть другие факторы, которые могут быть важными в рамках земной жизни, но они второстепенны в рамках вечности. И у меня самого, когда я был офицером, возникал вопрос: остаться в Вооруженных силах или же идти служить Богу.

Я любил и люблю воинское служение, но оно — земное, а быть воином Христовым — это дело небесное, вечное. Поэтому я сделал свой выбор. Как я говорил, я служил в армии уже в качестве военного священника. В те времена это делалось добровольно. И таких священников было около 500 или дальше больше, которые регулярно окормляли солдат, помогали, служили.

Сейчас в мои обязанности входит окормление военнослужащих, гражданский персонал воинских частей и членов их семей. Но служение священника, конечно, отличается от работы заместителя командира части по военно-политической работе.

— Вы ведь даже одно время совмещали и воинскую, и церковную службу. Как так получилось?

— Да, восемь месяцев я был и священником, и офицером одновременно. В те времена даже приезжала комиссия из Москвы, чтобы на базе Омского общевойскового училища выпускать взвод военных священников. Это был примерно 1993 год. Была возможность для того, чтобы, не прерывая военную службу, я мог начать службу церковную. Для чего это тогда делалось? В начале 90-х годов возникли мысли, что уже нет соперников, все партнеры, и Россия вроде даже может вступить в НАТО. А одним из условий для этого являлось наличие военных священников в вооруженных силах. Поэтому и приезжала комиссия в Омск «на разведку».

Затем мне поступило предложение определиться с выбором — в армии я был священником в свободное от службы время. Я написал рапорт, был уволен из Вооруженных сил и стал внештатным военным священником и окормлял Кадетский корпус, Областной призывной пункт, части РВСН, учебный центр ВДВ.

Единомышленники, соратники и земляки епископа простились с ним в субботу

— В 2012 году вы возглавили один из самых сложных приходов на севере региона, и Тарская епархия фактически создавалась с нуля. Есть что-то, чем вы здесь особенно гордитесь, или то, что, на ваш взгляд, не получилось?

— Горжусь я тем, что эта земля — святая. Первый город в Сибири — Тюмень, второй — Тобольск, а третьим построили Тару. Если брать Сибирский федеральный округ, то Тара — старейший город в нем. А Спасский собор — старейшее здание в СФО, и православию в Сибирском федеральном округе уже 425 лет.

Окунаясь в глубину смыслов тех времен, я всегда получал поддержку в тех делах, которые мы совершали в современности. Тару построили на острие набегов степняков. Там, где легко, просто, сыто, теплое и хорошее место, — там свободы немного, потому что границы твоей свободы очень быстро начнут пересекаться с границами свободы твоего ближнего. В Сибири у нас поэтому свободы больше — здесь тяжело. И как распоряжались этой свободой наши великие предки — воины, купцы и даже простые жители — прописано в истории Тары. На три с половины тысячи жителей в городе Таре было шесть 40-метровых соборов и 15 часовень, причем, их построили сами тарчане на свои средства — вскладчину, как единственный сохранившийся Спасский собор, или же на деньги купцов.

Но что бы я ни назвал сам за 9 лет моей службы в Таре — это было сделано людьми, которые проявляли инициативу. Эта инициатива поддерживалась, координировалась. Главное дело — что возникла такая команда, активная, живая, мотивированная, духовно устремленная. И возникла возможность делать многие дела. В этой команде — не только церковь, но и университет, и тарская библиотека, и интеллигенция города. В каких-то вопросах с нами не соглашаются и остро спорят, но общее направление — для пользы тарского сообщества. Это — главный плод, а остальное — следствие соборного феномена, который локализовался в нашей общей команде. Она реализовывала полезные и интересные дела: фестиваль культуры Святой Руси, духовно-патриотический и спортивно-оздоровительный центр «Застава Ермака», духовно-просветительский центр «Тарские зодчие». Это и различные спортивные клубы, «Добрыня», клуб армейского рукопашного боя, мотокросс — одна из наших команд по мотокроссу уже заняла первое место на всероссийском первенстве.

— С вашим отъездом что ждет все эти проекты, а также такие задумки с вашим участием, как «Рождество в Сибири», экологическая тропа в Екатерининском, проект восстановления северных церквей «Три храма», Общество русско-сербской дружбы?

— Еще раз скажу, что это не было основано на мне, это была потребность народа. Все ключевые фигуры остались на месте. Любое общественное дело — это крест, это боль. Если будет желание дальше нести этот крест и осуществлять бескорыстные проекты, то они будут продолжаться. Время покажет.

— О чем жалеете? Может, осталась какая-то неудовлетворенность?

— Все то, о чем я жалел, я оставил тогда, когда давал монашеский обет. Монах должен умереть для своих желаний и родиться в заповедях Божьих — возлюби Бога и возлюби ближнего. Какая-то рефлексия, конечно, возникает. Но я привык уже не задерживаться на кратковременных впечатлениях. О чем я могу жалеть? То, что раньше было попроще и полегче, а теперь все будет тяжелее и сложнее? Не жалею, но надеюсь, что Господь поможет, что люди будут так же собираться в некий собор единомышленников, которые помогут достичь целей, на сегодняшний день передо мною поставленных.

— Известно ли, кто будет управлять Тарской епархией?

— Пока еще принимаются решения, немного подождем. Я верю, что там будет очень хороший архиерей.

— Во время вашей деятельности в Таре была и критика — например, что к Спасскому собору пристроили новую лестницу…

— Раньше не было лестницы на второй этаж, и есть люди, которые критикуют, что она появилась. На это могут быть разные взгляды с эстетической точки зрения. Но если бабушкам тяжело забираться по крутой винтовой лестнице на второй этаж — в этом случае я служитель для бабушек. Я не архитектор, не искусствовед, я благодарен тому, что есть. Те, кто спорят, — они просто обладают большими эстетическими и архитектурными компетенциями, чем я, и я им благодарен за их внимание. Для нас же это приобретение: в храме заработал второй этаж с прекрасными высокими сводами, уникальными акустическими свойствами. Поэтому и архитекторам, и строителям, и критикам нашим — искренняя благодарность.

— У Тарской епархии в пользовании остались исторические деревянные особняки. Будут ли их сохранять ваши преемники?

— Брошенные прежде здания большими усилиями были приведены в возможность дальнейшей эксплуатации. Они работоспособны, функционально наполнены, поэтому нет предпосылок, чтобы они были брошены.

— Спасибо за интервью и удачного полета!

Справка

Отец Савватий (в миру Сергей Николаевич Загребельный) находился на военной службе до перехода в церковь. Он родился в 1967 году в Таврическом районе. Учился в школе в Омском районе, затем в Сибирской средней школе.

Окончил Омское высшее общевойсковое дважды краснознаменное командное училище в звании лейтенанта. Распределен на службу в Печенгский военкомат Мурманской области. В 1990 году женился, принял крещение. В 1992 году родилась дочь Анастасия. В 1993 году переведен в поселок Чистоозерное Новосибирской области на должность заместителя райвоенкома.

В 1994 году с целью восстановления церкви в селе Покровка обратился за советом к митрополиту Омскому и Тарскому Феодосию, начал алтарничать. В 1995 году переведен на военную службу в Тарский военкомат. В том же году получил сан диакона и в сан иерея.

В 1996 году уволен в запас, назначен благочинным Усть-Ишимского округа Омской епархии и настоятелем Никольского храма села Усть-Ишим Омской области, восстанавливал деревянный храм святого Василия Блаженного в селе Вятка. Организовывал межрайонный фестиваль народного духовного творчества и детского лагеря «Милосердие».

В 1999 году развелся. В конце 2002 года пострижен в монашество с именем Савватий в честь преподобного Савватия Соловецкого. В 2006 году окончил Тобольскую духовную семинарию. На Пасху 2007 года Патриарх Алексий II возвел его в сан игумена.

6 июня 2012 года решением Священного синода был избран правящим архиереем новообразованной Тарской епархии с титулом «Тарский и Тюкалинский».